Сегодня мы представляем выдержки из первой части "Диалог об искусстве". Это беседы между двумя интересными творческими людьми, живописцем из Москвы Петром Цветковым и американской художницей Татьяной Савченко из Лос-Анжелеса, которые приоткрывают для нас немного свою внутреннюю кухню то, о чем говорят художники собираясь в кафе и мастерских.

Татьяна Савченко: Петр, хотела бы вас попросить немного рассказать о своем творчестве. Почему рисуете пейзажи,   чего хотите в них достичь. На кого равняетесь из художников или в русле идей каких художников развиваете эту тему. Пару слов о пластике вашего языка в этих картинах. Мне нравится в ваших работах цвет и свет. Они делают ваши картины уникальными и привлекательными. С одной стороны он яркий, вызывает радостные чувства, но с другой стороны он чуть сдержан, что передает такую душевность переходящую порой в духовность. Дерево в одной из картин словно живое, можно его почувствовать как человека, женщину. В работах прослеживаются традиции Ван Гога, Мартироса Сарьяна, китайской живописи.

Peter Tsvetkov: Честно говоря, мне не хотелось бы очень уж детализировать и анализировать. Спасибо Вам Татьяна за этот небольшой разбор, видимо вам удалось что-то заприметить, даже китайский след.). Пишу потому что пишу, мне это нравится. О руслах не думаю, думаю о красоте, гармонии, красках. Думаю, что картина пишет сама себя руками художника. Задумаешь одно, потом чувствуешь, что надо что-то менять и это что-то дает более хороший результат ,чем если бы ты гнул заранее задуманную линию. Наверно это бывало с каждым (по крайней мере мне об этом говорили и другие). Для меня картина, будь то пейзаж, натюрморт или фигуратив-  хорошо обобщенная субстанция. Правда так не всегда выходит на деле, но я к этому стремлюсь. Обобщение не только живописное, но и мыслительное. У Левитана "Над вечным покоем" - вот Такое Обобщение!! Пейзаж? Да. Философия? Да. Сильное чувство? Да. Живописные средства? А как же без них. Можно равняться на Левитана? - Нет. Каждый художник, это свой собственный мир. Вытащить его наружу чистым, неподверженным влиянием, а лучше сказать преодолев все влияния (поскольку они неизбежны), создать свой хрустальный мир. Или, что удавалось единицам, создать свой новый язык и обучить ему человечество сделав понятным. Вот что должен художник, а не искать "влияния". На меня детские картинки, особенно до 5 лет влияют. Вот всем бы такой чистоты достигнуть! Пока за них не взялись преподаватели, школа, будущая карьера и маркетинг.

Татьяна Савченко: Peter Tsvetkov вы писали: это свой собственный мир. Вытащить его наружу чистым. А каким образом вы это делаете?

Peter Tsvetkov: Чистым преодолев влияния - это по крупицам из работы в работу собирать свое, увидеть свое (это трудно, тут не грех и попросить собратьев взглянуть. И вот из этих кубиков выстраивать свой мир. Помните как Сезанн с трепетом говорил о своем ощущении. Даже Гогена обвинял (надеюсь в шутку), что он у него украл это его ощущение. Конечно невозможно украсть чужого ощущения.

Татьяна Савченко: Петр, а почему вы считаете, что художнику следует создать свой новый язык?

Peter Tsvetkov: Язык нельзя создать искусственно, Это будет белиберда. Пробовали создать эсперанто ,но кто на нем говорит? Я не призываю специально ставить такую цель для художника. Это способность сильных творческих личностей. Сезанн создал, да такой,что многие художники говорят на нем до сих пор,забыв про свой родной, Матисс тоже...

Татьяна Савченко: Гоген тоже искал его, нашел, но его публика и критики не принимали при жизни.

Peter Tsvetkov: Ну у Гогена не все так было плохо. Он был авторитетом среди молодых художников, поэты и писатели накрывали в его честь столы. Работы не шикарно, но продавались...не смотря на экономический спад в те годы. После смерти он моментально стал кумиром в Европе и в России, особенно у молодых. Щукин закупился. Легенда!

Татьяна Савченко: А как бы вы описали художественный язык Сезанна, Петр?

Peter Tsvetkov: Сезанн начинал работать вместе с импрессионистами, с Писсарро, ходил вместе с ними на этюды и  в кабак Гербуа, много слушал ,говорил мало, но он импрессионистом не стал.

Татьяна Савченко: он много работал, вел жизнь настоящего отшельника, был далек от событий в мире и во Франции. На вопрос Воллара, что он делал во время войны, Сезанн ответил: «Во время войны я много работал "на мотиве" в Эстаке. Я не могу вам рассказать ни об одном необыкновенном происшествии, относящемся к 70-71 годам. Я делил свое время между пейзажем и мастерской»

Peter Tsvetkov: Хорошо, но он не стал импрессионистом. Почему? Что его не удовлетворяло? Может быть поэтому он и работал обособленно, чтоб "не заразиться"?

Татьяна Савченко: Он хотел точно выражать то, что он видел и то, что хотел выразить, а импрессионисты отображали свое настроение, эмоции, сиюминутное состояние.

Peter Tsvetkov: Но импрессионисты тоже выражали то, что хотели выразить...как и любой, кстати,  художник.

Татьяна Савченко: импрессионистов интересовала изменчивость цвета, а Сезанна устойчивость, он искал, то что объединяет пейзаж, картину, общее в природе, то что присутствует во всем и в каждом. То, в чем мы все едины.

Peter Tsvetkov: Отличный ответ Татьяна! В точку! Он искал внутреннее содержание, внутренние качества изображаемого,в  отличие от импрессионистов, которые искали внешние. И именно поэтому Сезанн обращался к старым мастерам, он был музеях и даже писал по-началу в этих темных музейных колоритах. Но как он трансформировал все это?

Татьяна Савченко: он стал писать не предмет, который он изображает, а собственное представление о предмете. Плюс через природу, показывает порядок и гармонию, которой нет в его современном мире. Кстати, как близко мне это, в моей серии "Встречи" мне хотелось показать какими гармоничными могут отношения между людьми в семье в отличии от того, что многие считают,что институт семьи умер.

Peter Tsvetkov: Не знаю, но мне кажется у нас такой институт пока жив. Гармония в семье  - это всегда движение навстречу. Человеку никто гармонию в мире не обещал. Но человек в силах выстраивать свои отношения с миром гармонично. Но вернемся к Сезанну.
Сезанн понял, что существуют глубинные сущности, которые выразить можно только обобщенно-конструктивно с помощью огрубления (обобщения) форм и проявить в картине с помощью цвета. Цвет он позаимствовал у импрессионизма. Остальное отмел.

Татьяна Савченко: Хорошо,много мыслей вложил. Да вы философ, Петр! Помните у Гогена: "Для меня, великий художник обязательно являет собой великий ум."

Peter Tsvetkov: Спасибо Татьяна за интересную беседу,мы обязательно продолжим.